Она курила на балконе. На кухне толклись пятеро мужиков, и Настя решила, что ей там делать нечего – и без неё разберутся. Как всегда, она - единственная в компании девушка. Ребята знали, что готовить Настя умеет, но не любит, поэтому решили её избавить от этой обязанности на сегодня.
Докурив почти до фильтра, она затушила сигарету в услужливо предоставленной ей консервной банке вместо пепельницы, и пошла настраивать гитару. Сегодня у неё дебют, так сказать. Год назад Настя сказала себе: «Я буду играть, не смотря ни на что». А смотреть тогда и правда было не на что – непослушные девичьи пальчики, длинные ногти, обрезанные с дикими воплями, слезами и матом, а так же полнейшее отсутствие слуха. Но, как говорится, упорство и труд всё перетрут. И вот, на дружеской пьянке она сегодня в роли менестреля.
На кухне полным ходом шла подготовка закуси. Заправлялись майонезом салаты, попутно обстреливались этим же майонезом окружающие. Нарезались сыр и колбаса, с обязательной дегустацией каждых двух ломтиков из трёх нарезанных. Кипели на плите неизменные магазинные пельмени. Всё это сопровождалось весёлыми обсуждениями, громким хохотом и голосом Григоряна из стареньких динамиков.
читать дальше- Сань, у тя, кажется, труба звенит, - и Саше, который в это время занимался отмыванием «с прошлого раза» рюмок, были протянуты полотенце и его мобильный.
- Да, алё. Я? Да у меня тут сабантуйчик небольшой. Хочешь присоединиться? Ну, Никит, я не против, конечно. Нас тут – я, собственно, Горыныч, Жека – Апостол, ещё один хлопец Олег - ты его не знаешь, и Лёха…с Настей… Да, ты не ослышался, с Настей... Придёшь? Только обещай без фокусов. А то знаем мы тебя, морда хитрая, - И Саня повесил трубку. - Лёха, ты только Настю держи в руках, хорошо? Никита придёт. И отказать ему я не мог.
На кухне повисло напряжённое молчание. Все, здесь присутствующие, за исключением Олега, знали эту длинную и неприятную историю… Настя с Никитой когда-то жили вместе, и она очень тяжело переживала их разрыв. И все знали взрывной её характер. Но только Лёха в полной мере представлял себе масштабы предстоящей возможной катастрофы. Говорить ей сейчас, что придёт её бывший, категорически нельзя, иначе вечер рискует закончиться, не начавшись. И было решено промолчать, надеясь на фантазию Никиты, который предупреждён, и значит вооружён, и который всегда отличался умением выкручиваться из сложных ситуаций. Если трезвый, конечно.
Раздался звонок, и Настя первая подскочила открывать дверь, спрашивая на ходу: «А мы что, ещё кого-то ждём?» Ей никто ничего не успел ответить. А мысль у всех абсолютно пронеслась только одна: «Ой, что сейчас будет!..». Клацанье замка. Скрип открывающейся двери и…
- Привет…
- Добрый вечер, - Настя совершила растерянную попытку улыбнуться, но поняла, что её квадратные от ужаса глаза выдают с головой всё, что она чувствует, и пулей метнулась на балкон, курить. Вернулась в комнату она неестественно спокойной, даже улыбающейся. Но никто не придал этому значения – слава Богу, что не хлопает дверью, не бьёт посуду и не кричит, залившись глухой истерикой. Значит, можно продолжать подготовку.
Улучив момент, Никита всё же подошёл к своей бывшей девушке с ничего не значащим вопросом, - Как дела?- Он знал, что лучше бы её не трогать, но ему доставляло удовольствие провоцировать свою излишне эмоциональную подругу на скандал, и потом с чувством называть её истеричкой. Поэтому её ответ на этот раз вверг парня в ступор.
- Спасибо, дела у меня лучше всех. А мы с вами знакомы? – И улыбнулась одной из самых своих наивных и очаровательных улыбок, - Меня Настей зовут. Можно просто Ася.
(тут должен быть ещё кусок диалога)
- Вот ты как? Не было, значит, этих двух лет, что мы провели вместе? Не было любви? Не было твоих слёзных «Не уходи!»? Решила вычеркнуть меня из своей жизни? – Да, он обещал Саньку «без фокусов», но не смог удержаться. Никита уже самодовольно предвкушал волну слёз, упрёков и очередную грандиозную истерику. Но ошибся.
- Простите, молодой человек, но вы явно меня с кем-то путаете. Мой любимый, с которым я и правда прожила два года, трагически погиб в походе по горным рекам Кавказа почти два года назад. Я не знаю, откуда вам это стало известно, извините, но это не самая приятная тема для разговора, не правда ли? – Настя лёгким кивком головы дала понять, что разговор окончен, и направилась на кухню, - Мальчики, может вам чем-то помочь?
- Да, Настюш, отнеси на стол вот эти тарелки с салатами.
- Вот стерва, – небрежно кинул Никита, когда дверь на кухню закрылась за Настей, - делает вид, что не узнаёт меня. Прикиньте, она сказала, что я умер!
- Ну вот и не трогай её, - может, излишне резко ответил Лёха, - она только в себя приходить стала.
- И правда, зачем тебе это, оставь её в покое, а то она тут всем прикурить даст, если сорвётся. А мы тут всё-таки отдохнуть собрались, - добавил молчавший до сих пор Апостол.
- Да ладно, пацаны, я ж всё понимаю. Но зачем так? «Он погиб!» Похоронила меня заживо!
Но договорить он не успел, из соседней комнаты донёсся звук гитары. Никита удивлённо замолчал и вопросительно глянул на Лёху. Тот кивнул:
-Да, Ася играет.
Настя небрежно перебирала струны, думая, что бы сыграть, пока ребята завершали последние приготовления к застолью – доставали из холодильника запасы спиртного, искали чистые вилки и места для посадки.
- Ну что ж, «Как здорово, что все мы здесь, сегодня собрались!» - стандартный первый тост был произнесён, и все дружно чокнулись.
***
- Ой, да это ещё что! А вы Андрюху Ясенева помните? Мы когда последний раз в лес ездили, он там по пьяни с Ларкой зажигал! Да, с той, кривозубой. Палатка ходуном ходила, а мы у костра шумно аплодировали. А утром он на весь лагерь на неё матерился и орал, что ничего не было и что ничего он не помнит, не знает и знать не хочет! Вот наржались-то тогда, - беседа за столом принимала всё более привычный характер. Вспоминались все последние пьянки, сплетни, под дружный хохот разливался коньяк по рюмкам.
- Ну что? Сыграешь что-нибудь, Настёна? - и Горыныч вопросительно глянул в её сторону. Никита только ехидно улыбнулся. Он ведь когда-то предпринимал попытки научить её играть, но всё без толку. Настя обвела взглядом ребят, ища поддержки и одобрения, глянула в глаза Лёхе. Он чуть заметно кивнул и улыбнулся, и она начала играть:
Ни пылинки на кителе,
Где-то ходит патруль.
Вы нас долго не видели,
Начинаем загул!
Наше золото звонкое
Жжёт карманы давно.
Мы сегодня довольные –
Наливайте вино!
Настя играла и пела, сосредоточенно глядя на струны, и очень боялась ошибиться где-нибудь. Ей просто необходимо было быть сегодня на высоте. Тихонько подпевал Лёха, и временами Горыныч с Саней, но так, чтобы не заглушить и без того тихий её, чуть дрожащий голос. Остальные текста не знали. Никита слушал и не понимал – ну как?! Как она может так играть, и даже петь, ведь он отчётливо помнил, что ни слуха, ни голоса у Насти отродясь не было, хоть и научиться играть на гитаре было её давней мечтой. Он смотрел на неё и чувствовал, что она такая ему вновь начинает нравиться, и эта мысль его раздражала. Когда закончилась песня, Никита сказал:
- Да, Настенька, - имя её он проговорил с той особой интонацией, с которой он когда-то ласково называл Настю, понимая, что это не может просто пройти мимо её ушей, - никак не ожидал от тебя такого. Ты делаешь поразительные успехи с того момента, как мы виделись последний раз. И почему ты так не играла, когда ещё я учил тебя?..
- А вы опять за своё? Я же говорила – вы обознались, юноша. А если вы решили пошутить, то шутка ваша не удалась. Это некрасиво – смеяться над чужими чувствами, а тем более над погибшими людьми, - с этими словами и лицом, исполненным искренней боли, траура и негодования, она вышла на балкон покурить. Эта первая песня далась ей очень тяжело, но она всё сделала отлично, и теперь надо было немного расслабить возбуждённые этим маленьким успехом нервы.